Хочу замуж! - Страница 34

К оглавлению

34

Эбби торопливо оделась, снова плеснула в кружку виски, посмотрела на бутылку. На дне еще плескалась янтарная жидкость — ничего, она допьет это по дороге.

Эбигейл Лапейн на цыпочках сбежала по лестнице, чудом не свалившись с нее. Виски полыхал в крови, выжигая остатки помраченного разума. Адреналин гулял по жилам. Дикая, неконтролируемая ярость слепила глаза.

Она вывела из гаража джип, села за руль, приложилась к бутылке. Разузнать, где сейчас Джои Роджерс и Чикита…

Джип вылетел из ворот гаража и помчался по тихой улице.

Джои и Чикита шли по дороге, ведущей к дому Роджерсов, и спорили. Чикита настаивала на том, что украшать шатер для банкета шариками — это детский сад и вообще глупость, тем более что все эти чокнутые ковбои наверняка перепьются и начнут по шарикам палить. Джои возражал в том смысле, что шарики — это весело и прикольно, все придут с детьми, а перепиваться никто не собирается, и чем тогда украшать шатер, если не шариками…

Шум мотора они услышали вовремя, но это мало что меняло. Из-за поворота на бешеной скорости вылетел джип мэра Лапейна — огромный сверкающий внедорожник серебристого цвета — и помчался прямо на них.

Джои успел отшвырнуть Салли в сторону, прямо в кювет. Она сильно ударилась головой, разбила колени, перекатилась на спину — и еще успела увидеть, как огромная серебристая машина врезается в Джои, как Джои беспомощно вскидывает руки и взлетает в воздух, а машина продолжает мчаться, на лету ломая и круша тело юноши, словно тряпичную куклу.

Салли закричала тоненько и отчаянно, как кричит подрезанный косой среди травы заяц, как кричит смертельно раненый зверек, почуявший свою неминуемую гибель…

Потом наступила тьма.

16
Лори и Рой. Момент истины

Утро было чистым и звенящим, как жаворонки в небе. Лори проснулась на груди Роя и долго лежала, наслаждаясь ощущением покоя и блаженства, переполнявшего ее душу.

Потом Рой тоже проснулся, но из кровати они вылезли отнюдь не сразу, а только минут через сорок, когда уже никаких сил целоваться не осталось.

Кэл приветствовала их широкой улыбкой и налила по чашке кофе. На плите шкворчали оладьи, яичница с беконом пахла так, что рот у Лори немедленно наполнился слюной, и она почувствовала, что зверски голодна.

Они пили уже по второй чашке, когда входная дверь с треском распахнулась и на пороге вырос бледный как смерть Гай Роджерс. Загорелое обветренное лицо старшего брата было страшным — серое, точно пеплом припорошенное. Лори поперхнулась куском булочки, Рой замолчал и полез из-за стола. Гай шагнул вперед и произнес севшим, треснутым голосом:

— Ребята, собирайтесь по-быстрому. В городе беда… Сейчас по рации передали — авария. Есть раненые, нужна ваша помощь…

Рой хрипло и страшно выдохнул:

— Кто?!

Лицо Гая странно и страшно сморщилось, в темных глазах заблестели слезы.

— Рой… там вроде малыш… Джои… он… погиб!

Вел машину Гай. Рядом с ним сидел, вцепившись в сиденье, Рой, Лори летала вверх-вниз на заднем сиденье.

Прерия ложилась под колеса покорной шлюхой. Порскали в стороны перепуганные насмерть кролики и куропатки.

Лори смотрела на чеканные профили братьев Роджерс. Сейчас они были очень похожи, почти как близнецы — огромный массивный Гай и стройный худощавый Рой. Лори до крови закусывала губу, не замечая, что струйка крови уже бежит по подбородку…

Исабель Роджерс-Лоредо родила своему Кейну трех сыновей одного за другим, а через три года после рождения младшего, Роя, должна была родить дочку. Все шло хорошо, она была здоровой и крепкой женщиной и прекрасно переносила беременность. Что ее понесло на скачки в Сан-Диего…

За свою жизнь Исабель всего три раза вылетала из седла. Третий — самый страшный. На скачках нашелся идиот среди зрителей, который запалил петарду, чтобы отпраздновать победу великой Исабель Лоредо.

Взбудораженная после скачки лошадь понесла прямо на зрителей. Исабель в последний момент диким напряжением всех мышц отвернула в сторону — и вылетела из седла на деревянные ограждения паддока.

Выкидыш, казалось, сделал ее бесплодной. Кейн Роджерс ухаживал за женой, словно самая заботливая нянька в мире. Потом прошло очень много времени.

Они были еще молоды, но у них уже было три сына, и Исабель с Кейном почти примирились с тем, что больше детей у них не будет. Прошло четырнадцать лет — и в сорок один год Исабель родила Джои. Последнего, любимого, маленького, непослушного Джои. «Радость» — так его и назвали.

Индейцы чирикахуа нарекли Джои, сына Кейна, Тайпенне-чи — Тот, Кто Веселит Богов. Подарили ему амулет — изображение рыжей говорливой белки, украшенное перьями жаворонка и малиновки.

Обо всем этом Лори знала от матери, лучшей подруги Исабель.

И вот теперь Джои… Джои…

Нет. Не думать. Не плакать. Не сметь!

Ничего еще не ясно, все не точно, рация хрипела и сипела из-за помех в атмосфере после сильнейшей грозы. В городе была авария, есть раненые, и, стало быть, они с Роем едут РАБОТАТЬ.

Лори не чувствовала слез, струящихся по щекам.

За что наказываете, боги?

В городе было непривычно тихо и страшно. В конце главной улицы переливались синие и красные огни на патрульной машине шерифа Кингсли, Но Гай сразу направил свой джип к больнице. Заглушил мотор, вылез из-за руля, а Рой и Лори уже бежали к входу.

В вестибюле навстречу им поднялся огромный и кряжистый, словно медведь гризли, Кейн Роджерс. Сейчас он выглядел стариком, но слез в глазах не было. Чуть поодаль стояла мраморная и прекрасная статуя — Исабель Лоредо, дочь гордого Мигеля Лоредо, потомка испанских грандов, завоевывавших эту суровую землю. Она посмотрела на Лори отсутствующим взглядом — и Лори утонула в двух омутах боли и отчаяния.

34